Дана Хадсон

Обманутые ожидания

Грациозно изогнувшись, Кристи Адамс с изумлением и негодованием смотрела на свою ногу. С самой ногой все было в порядке, но вот с плотно обтягивающим ее полупрозрачным лайкровым чулком - нет. Прямо под изящной коленкой зияла отвратительная дырища, с каждым мгновением все больше и больше увеличивающаяся в размерах.

В принципе, в самой дыре ничего страшного не было - в тумбочке у Кристи всегда лежала наготове запасная пара чулок с кружевными силиконовыми подвязками, причем ей даже второй чулок менять бы не пришлось - она, как каждая практичная американка, всегда покупала несколько одинаковых пар, - но в настоящую минуту до своего рабочего места ей было не добраться. Никак.

Ее начальник, грозный и безжалостный мистер Симпсон, как видно, посмотрел сегодня еще одну дурацкую серию про самого себя в мультяшном исполнении, потому что был недоволен исключительно всем. Все сотрудники их немаленького отдела ходили на цыпочках и говорили только шепотом, дабы не привлекать к себе чреватого неприятностями внимания босса. И когда он послал Кристи на двадцатый этаж к личному референту президента компании «Энтерпрайз глобал» с подготовленным и уже распечатанным докладом, настоятельно подчеркнув, что отнести его нужно срочно, возвращаться назад из-за драного чулка было смерти подобно. Во всяком случае, на подобное ослушание она не осмелилась бы никогда. Приходилось искать выход незамедлительно.

Завернув за угол длинного пустынного коридора с заглушающим шаги серебристым ковровым покрытием, Кристи оглянулась, убедилась в своем полном одиночестве и, положив доклад на пол, принялась стремительно скатывать чулки с ног. Конечно, в их фирме царил строжайший дресс-код и хождение в офисе с голыми ногами запрещалось категорически, но кожа у нее загорелая и, если не приглядываться, не поймешь, что она нарушает правила.

Приготовившись стянуть с пятки второй чулок, Кристи почувствовала, что она уже не одна. Обернувшись, покраснела до самых кончиков волос: за ней внимательно наблюдал стоявший позади потрясающий мужчина. Несмотря на то что Кристи была вне себя от стыда и досады, она все-таки чисто по-женски отметила и его высокий рост, и широкие плечи, и подтянутую спортивную фигуру. Над насмешливо смотревшими на нее пронзительными серыми глазами выделялись ровные, чуть приподнятые брови. Густые черные волосы украшала модная стрижка. Черты его красивого лица напомнили ей известного киноактера из недавно виденного ею старого французского фильма.

Кристи рывком сдернула чулок с ноги и, сделав неловкий извиняющийся жест, жалко пролепетала:

Вот, пришлось…

При этом она, не зная, куда девать скатанные чулки - на ее короткой черной юбке и белой, в обтяжку, блузке не было ни одного, даже микроскопического, карманчика, - машинально запихала их в лифчик: она всегда так прятала носовой платок или десятку долларов на всякий случай. А куда еще можно деть необходимые вещи, если служебный костюм такой неудобный?..

Мужчину же этот ее необдуманный жест заставил чуть сощурить глаза, засмеяться и произнести:

Я и не подозревал, что снимать чулки в офисе посреди коридора - жутко сексапильное занятие. А уж засовывать их в подобное место для мужчины вообще смерти подобно. Вы это специально устроили, чтобы до чертиков меня завести?

Кристи вконец растерялась и бестолково захлопала длинными ресницами. Остро чувствуя на себе оценивающий мужской взгляд, она покраснела еще сильнее. Казалось, еще немного - и она вспыхнет как спичка. В подобных ситуациях Кристи всегда чувствовала себя жалкой недотепой и сейчас лишь молча смотрела на лукаво посмеивающегося незнакомца, пытаясь сообразить, что же ему ответить.

Наконец он смилостивился и спросил уже вполне благожелательным тоном, пряча в глазах огоньки заинтересованности:

Откуда вы, милое дитя?

Из Берлингтона, штат Вермонт. Это на северо-востоке Соединенных Штатов, там у нас удивительные озера и очень много красивых мест… - Кристи не понимала, почему отвечает на его вопросы, как примерная ученица на уроке географии, но остановиться не могла.

Теперь незнакомец засмеялся уже в полный голос. У него даже морщинки собрались вокруг глаз, делая его холодное лицо с отпечатком усталого всезнания моложе и сострадательнее.

Я не о том. Я имею в виду - из какого вы отдела и как вас зовут?

Чуть поморгав, она ответила:

Я Кристина Адамс, работаю у мистера Симпсона. - И только тут, спохватившись, вскрикнула: - Я же опаздываю, мне давно уже нужно было передать доклад! - и бросилась бежать, не оглядываясь больше на снисходительно улыбавшегося ей вслед незнакомца.

Остановившийся на двадцатом этаже лифт недовольно выплюнул ее в огромное, устланное серо-синим ковром фойе с серебристыми холодными стенами. Прямо перед ней оказалась темная дверь из настоящего дуба, ведущая в приемную компании, с массивной, внушающей глубокое почтение золотой табличкой с именами президента и вице-президентов, располагавшихся на этом же этаже. У Кристи от почтения пробежал мороз по коже, и ей ужасно захотелось обратно в свой отдел, где все было так привычно и спокойно. Какое счастье, что она здесь буквально на минуточку - только передаст доклад и быстренько удерет.

Робко отворила дверь и задохнулась от восторга - огромная круглая приемная с выходившими в нее несколькими дверями была достойна самой королевы. Одно то, что стол секретарши был из красного дерева, говорило о высочайшем статусе компании, где Кристи имела честь работать.

Чуть заикаясь, она хрипловато спросила у строгого вида сидевшей за ним женщины в дорогом темно-синем костюме с серебристой окантовкой, удивительно подходившем к окружающей ее обстановке:

Как мне передать документы мистеру Гриффилду?

Не удостаивая ее ответом, дама взмахом узкой руки указала на крайнюю дверь. Стараясь проскользнуть мимо неприступной секретарши так, чтобы не дать той заметить свои неприлично голые ноги, Кристи мышкой проскочила в кабинет, на котором была надпись: «Личный референт президента компании».

Здесь оказалась еще одна приемная, поменьше, с молодой симпатичной девицей за большим компьютерным столом. Увидев Кристи с докладом в руках, она строго спросила:

Где вы бродите, мисс Адамс, совещание уже через десять минут?! Я несколько раз звонила в ваш отдел, и мистер Симпсон побожился, что давно поручил вам принести приготовленный им доклад.

Даже не пытаясь рассказать о своих злоключениях, Кристи виновато опустила голову.

Услышав голоса, из своего кабинета выскочил сам личный референт президента. Мистер Гриффилд оказался еще довольно молодым полноватым человеком в очках и с сосредоточенным взглядом. Выхватив у Кристи доклад вместо благодарности прошипел:

Где вы шатались столько времени?! - и, не ожидая ответа, чопорным кивком отправил ее обратно.

Кристи было очень неприятно чувствовать себя не стоящим внимания безгласным винтиком большой машины, но, утешая себя приятной мыслью о довольно кругленькой сумме каждую субботу приходившей на ее счет в банке, она выскочила из кабинета в общую приемную и чуть не упала - посередине комнаты стоял сам президент, Филип Гамилтон собственной персоной. Конечно, она была с ним знакома, как и любой сотрудник их офиса - его огромный портрет висел на первом этаже возле ресепшена, кроме того он лично поздравлял служащих и с Рождеством, и с Днем благодарения, - но чтобы видеть его так близко - это с ней случилось впервые.

Она снова с ужасом вспомнила про свои голые ноги и в полуобморочном состоянии подумала: а не метнуться ли ей обратно в приемную референта, сделав вид, что что-то забыла? И переждать минут пять-десять, пока не исчезнет опасность?

Но было поздно. Президент уже поднял на нее величавый взгляд. Он был видным мужчиной около шестидесяти, с импозантной, чуть седоватой гривой зачесанных назад волос, в строгом темно-сером костюме и с острым взглядом стальных глаз.

Кристи почувствовала нарастающий шум в ушах и с ужасом поняла, что вполне может грохнуться в обморок. Растянув губы в какой-то диковатой улыбке, хрипловато поздоровалась:

Хэлло, мистер Гамилтон! - полуобморочно думая про себя: боже мой, что я такое несу!

Рядом с мистером Гамилтоном навытяжку стоял вице-президент по работе с персоналом, знакомый Кристи еще со времен ее поступления в фирму. Они все - и президент, и вице-президент, и изумленная подобным проявлением фамильярности секретарша - повернулись в сторону совершенно растерявшейся девушки и принялись молча ее разглядывать, как невиданную ими прежде букашку.

Полностью деморализованная подобным неприязненным осмотром, Кристи боком, смешно кланяясь на японский манер, обошла их и спиной выпала в дверь. Едва почуяв свободу, во всю прыть рванула к лифту, не слыша, как Филип Гамилтон с загоревшимися глазами спросил у вице-президента по кадрам:

Кто эта забавная девчушка?

Мистер Моран, прекрасно осведомленный о нежной склонности шефа к молоденьким девушкам, немного помолчал, будто припоминая. На самом деле, обладая фотографической памятью, он прекрасно помнил всех принятых им в штат фирмы сотрудников. Просто ему не хотелось сообщать координаты этой милой застенчивой девочки сластолюбивому Гамилтону, но и лишаться вполне заслуженной славы лучшего кадровика фирмы он тоже не желал. Поэтому неохотно ответил:

Это Кристина Адамс из отдела статистики и анализа.

Босс немного подумал, чувственно выпятив пухлую нижнюю губу.

Его секретарша миссис Крепс, проработавшая в компании «Энтерпрайз глобал» много лет незаметно поморщилась, хорошо зная дальнейший многократно апробированный сценарий Как обычно, в конце дня босс велит ей набрать номер этой девицы и пригласит ту на ужин. С продолжением в постели, естественно. Для этих целей у босса имелась симпатичная квартирка неподалеку, на Таймс-сквер, несмотря на то что его жена считалась одной из красивейших женщин Нью-Йорка. Миссис Крепс исподволь посмотрела на самодовольного Гамилтона, с чуть заметным осуждением покачивая головой. И когда он только остепенится… Хотя в этом случае гораздо ближе к истине пословица «горбатого могила исправит»…

Довольный предстоящим забавным вечерком, Филип Гамилтон отправился в свой роскошный кабинет, не забыв дать вице-президенту пару указаний, дабы тот не забыл, кто тут главный, и миссис Крепс осталась одна. Сгоряча ей очень хотелось сделать малоприличный жест в сторону ушедшего босса, но даже такую малость она себе позволить не могла - вокруг стояли камеры слежения, фиксирующие каждый ее вздох. С привычным выражением деловитости на строгом лице она принялась разбирать пришедшую электронную почту, суетливо сортируя еловую корреспонденцию и удаляя надоевший спам.

Прибежавшую в отдел Кристи недовольный ее нерасторопностью начальник встретил у самого порога. Но едва он нудным тоном принялся читать нотацию о ее совершенно недопустимом поведении, как из его кабинета, расположенного в самом начале их стеклянного, как огромный аквариум, отсека, высунулась секретарша и сообщила, что с ним желает переговорить один из директоров, и он унесся, смешно подрагивая полноватыми ляжками.

Тягостно вздыхая и кляня про себя сегодняшний, на редкость пакостный, день, Кристи вытащила из стола новую упаковку чулок и тишком отправилась в туалет. Натянув их, изъяла из лифчика старую пару, с ожесточением швырнула ее в урну и, опасаясь вновь наткнуться на раздраженного босса, крадучись возвратилась на свое место. Принялась за работу, обобщая присланные из филиалов сводки, но скоро поняла, что работать сегодня гораздо труднее, чем обычно. Дело было не в сводках, а в том мужчине, который встретился ей сегодня в коридоре.

Его ироничное подтрунивание выбило ее из колеи, заставив задуматься о собственной внешности. Как он сказал? «Вы это специально устроили, чтобы до чертиков меня завести?» Он что, принял ее за секс-бомбу? Она негромко хихикнула. Да уж, какая из нее секс-бомба, ее и хорошенькой-то никто не назовет…

Убедившись, что босс в своем кабинете, она вытащила маленькое зеркальце и придирчиво себя оглядела. Обычно она совершала подобный осмотр с чисто прагматическими целями - проверить, не растрепалась ли прически и не блестит ли нос. Но сегодня осмотрела себя куда придирчивей, чем обычно.

Ее глаза можно было даже назвать симпатичными - немаленькие и приятного голубого цвета, а когда она сердилась или волновалась, темнели и их цвет становился ярко-синим. Нос, впрочем, немного подвел - ей бы хотелось, чтобы он был классически прямым, а не с легкой курносинкой. Зато улыбающиеся пухлые губы могли украсить любую кандидатку на звание - «мисс Нью-Йорк». Что ж, по отдельности черты ее лица были вполне ничего, но, собравшись все вместе, кажется, немного диссонировали друг с другом. Кристи надула щеки, стараясь посмотреть, не станет ли лучше, но из зеркала на нее взглянула такая смешная пухлощекая особа, что она не выдержала и беззвучно рассмеялась.

И, конечно, по закону подлости именно в этот момент к ним в комнату заглянул босс и среди множества серьезных сосредоточенных лиц сразу углядел ее веселую физиономию.

Вам что, делать нечего, мисс Адамс, раз вы так веселитесь? Вы уже подготовили сводку? Может, тогда поможете миссис Габриель с аналитической справкой?

Спохватившись, Кристи бросила зеркало в ящик стола и, покраснев, принялась за сводку, решительно выбросив из головы мучивший ее вопрос о своем соответствии встреченному ею сегодня потрясающему мужчине. Надо признать, это ей вполне удалось, ведь давно известно, что интенсивная работа - лучшее лекарство от сердечных хворей.

К вечеру сводка была готова, и, распечатав, Кристи торжественно понесла ее боссу. Он небрежно кивнул на стоящий перед его большим столом жесткий стул для посетителей, и она плюхнулась на него, на всякий случай скрестив пальцы на руке для отвода разного рода неприятностей.

Мистер Симпсон принялся за изучение поданных ему документов, а Кристи, примостившись на самом краешке неудобного стула, встревоженными глазами наблюдала за его передвигающимся от начала к краю бумаги взглядом. Конечно, она несколько раз проверила правильность присланных ей сведений, но вдруг… Каждый раз, отдавая боссу очередную работу, она чувствовала неприятное покалывание в кончиках пальцев и ужасно переживала, боясь, что ее поймают на какой-нибудь неточности.

Но вот он закончил чтение и величественно кивнул головой, отпуская. С облегченно забившимся сердцем Кристи вскочила, готовясь убежать к себе, но тут у босса зазвонил внутренний телефон и он, взяв трубку, вдруг сделал круглые глаза и прошипел, зажав микрофон рукой:

Останьтесь!

Кристи напряженно замерла в ожидании очередных неприятностей, ведь давно известно - как начнешь день, так его и проведешь. Похоже, эта поговорка сегодня оправдывается на все сто процентов. Но босс еще больше округлил глаза, отчего стал похож на удивленного филина, и чрезвычайно корректным тоном, каким обычно разговаривал с большими начальниками, ответил:

Она рядом со мной. - Видимо, получив приказ передать трубку Кристи, поманил ее пальцем и небрежно сунул в руки телефон.

Ей было очень неудобно стоять в такой близости от недовольного шефа, но делать было нечего, и она боязливо протянула:

Кристина Адамс у телефона…

В трубке раздался сдержанный смешок и уже знакомый голос встретившего ее в коридоре красавца-мужчины произнес:

Вы помните меня, мисс Кристина Адамс?

Кристи даже закашлялась от неожиданности. Под изучающим взглядом мистера Симпсона разговаривать было ужасно неудобно, даже стыдно, и она постаралась ответить крайне нейтральным тоном:

О, конечно!

Что ж, подозреваю, что я оставил у вас неизгладимое впечатление. Причем не слишком приятное. Но я могу его исправить. Если вы согласитесь, конечно… - И незнакомец интригующе замолчал.

Кристи не знала, как реагировать на эти странные заморочки, поэтому протянула слабым голоском ни к чему, по ее мнению, не обязывающие слова:

О да, конечно, я постараюсь…

Незнакомец снова хрипловато рассмеялся, заставив Кристи заполошно задуматься, чего же такого смешного она только что сказала.

Телефон решительно запищал, сообщая о том, что один из собеседников окончил разговор, а Кристи, оторопело уставясь в окно, старательно договаривала начатую фразу:

Но я не могу, у меня сегодня занятия…

Сообразив, что ее все равно никто не слышит, она отдала трубку все с тем же подозрительным выражением наблюдающему за ней боссу и растерянно поблагодарила:

Спасибо, мистер Симпсон…

К удивлению Кристи, он ответил приветливо и тем самым тоном, каким разговаривал только с самыми большими начальниками:

Не за что. Всегда готов услужить…

От этой сверхстранной фразы у нее и вовсе закружилась голова, и, не понимая, на каком она свете, Кристи тихонько пробралась на свое место и, спрятавшись за монитором, задумалась.

Итак, она получила нестандартное приглашение в ресторан, то есть ей попросту назначено свидание, причем отказа не предусматривалось. Одно это уже было неприятно, к тому же она даже не знала, кто это ведет себя с ней так безапелляционно. Припомнив криминальные сводки, каждый день передаваемые по разным каналам, испуганно прикусила нижнюю губу. А вдруг этот красавец пригласил ее с какими-нибудь преступными намерениями? Бывает же так, что люди, иногда даже внешне очень приятные, оказываются насильниками или, того хуже, убийцами! У Кристи по коже прошел неприятный озноб, но она тут же отринула это глупое предположение. Уже одно то, что ее незнакомца хорошо знает мистер Симпсон, говорит о том, что он никак не может быть бандитом с большой дороги.

Ей пришла в голову шальная мысль - вернуться к боссу и выяснить, кто ему звонил. Но она побоялась. Кто она такая, чтобы задавать подобные вопросы? К тому же это будет из ряда вон выходящим нарушением субординации, а она у мистера Симпсона и без того не на слишком хорошем счету.

Немного повздыхав, Кристи прикинула, что будет, если она прогуляет сегодняшние лекции, и решила, что будет плохо. Экзамен на носу, ей обязательно нужно закончить курс, чтобы получить диплом, а она думает о каких-то свиданиях. Нет, так дело не пойдет. Она выйдет, встретит этого самоуверенного парня и очень независимо откажется. У нее свои планы на этот вечер. И вообще, джентльмены подобным образом дам на свидание не приглашают. Он ее, кстати, и не приглашал, а просто поставил в известность. Так что она имеет полное право отказаться.

Но стоило ей так подумать, как грудь тут же сдавило от сознания собственной беспомощности. Она никогда не могла достаточно решительно отстоять собственные интересы. Пока она будет робко мямлить о том, что ей сегодня нужно идти на занятия, он решит, что это пустое кокетство, и просто засунет ее в свою машину, как у нее уже не раз бывало с настойчивыми поклонниками. Правда раньше ее всегда выручал старший брат Феликс, прекрасно знающий о неумении младшей сестренки вовремя ответить «нет», но теперь брат женился и остался в Берлингтоне, тогда как она уехала покорять Нью-Йорк.

Когда ты плачешь от обиды, то это чаще всего слезы жертвы. Ощущение жертвенности значит, что ты все ещё надеешься, что тот, кто тебе должен, когда-нибудь это даст. Питаешь иллюзию, что люди поменяются и сделают то, что ты от них хотчешь. Или что тебе при помощи манипуляции удастся получить желаемое. И что стоит только поднажать, объяснить, достучаться, выполнить все требования, и все станет как надо. И пока жива надежда, как ни странно ничего не происходит.

Конечно, есть ситуации, в которых надежда очень важна. Например, если нужно дожить, дотерпеть, дождаться. Однако есть в жизни процессы, в которых надежда мешает пройти трансформацию. Мешает встретиться с безысходностью. Выплакать слезы тщетности. Слезы о том, что есть вещи, которые никогда не будут твоими. И что у тебя есть мечты, которые никогда не осуществятся. Никогда-никогда.

События, которые никогда не произойдут. И люди, которые никогда не поймут, не примут. И не дадут то, в чем ты нуждаешься. И даже не потому, что не хотят, а просто потому, что не способны. Потому что они всего лишь люди со своими вопросами и внутренними блоками.

И если оставаться в чувстве обиды, то это очень сильно привязывает к тем, на кого ты обижен. Практически намертво. От того, к кому ты плохо относишься, на самом деле сложно отделиться. Ты можешь поругаться, расстаться, не звонить и не писать. Уехать на другой континент. Радоваться, что больше не общаешься. Но разве же это настоящее разделение, когда каждый день ты вспоминаешь человека, и радуешься, что ты не с им? Это иллюзия отдельности. Оборона против несуществующих чудовищ, маски которых надеты на реальных смертных людей. При сильной обиде даже смерть не помогает. Обида на мертвых — бесполезное, но очень частое явление.

А слезы тщетностям и встреча с безысходностью не так-то просты, но конечны. Они сеют свой объём и печаль имеет дно.

Годы с обидой идут, но ничего не меняется. Поэтому в какой-то мент стоит начать оплакивать невозможность и встречаться с безысходностью, которую тоже можно проплакать, прожить и пройти, пробиваясь через свою гордыню к смирению. К тому, что далеко не все невозможно.

Многое возможно, но не все. И некоторое, очень желанное, совершенно невозможно. Никогда не будет, не случится, не произойдёт. Не дано. Просто нет.

Эмоционально холодный отец никогда не даст тепла. Мать, которая не может защитить даже себя, не защитит и тебя. Муж не станет заботиться как мать. Семья примет не все твои решения. Дети будут разбрасывать носки по квартире, даже если ты не можешь это терпеть. Это все равно будет только так. И остаётся с этим смириться.

И тогда смирение открывает другие возможности. Новые пути. Принятие других как они есть.

Наконец перестаёшь стучать в закрытые двери и осматриваться в поисках открытых. И оказывается, что таковые есть в избытке.

Перестаёшь винить в своих несчастьях родителей и начинаешь доращивать себя до взрослого самостоятельно. Отстаёшь от мужа, который не достаточно щедр, и учишься зарабатывать. Перестаёшь быть хорошей девочкой для мамы, которая все равно не примет, и позволяешь себе жить своей жизнью. Перестаёшь прессовать детей и начинаешь восхищаться их устойчивостью и жизненной силой. Заканчиваешь обижаться на жену за то, что она не заботится о тебе как-то по-особенному, и учишься заботиться о себе сам. Перестаёшь пытаться исправить своё
несовершенное прошлое и начинаешь замечать, как уже без помощи обидчиков, самостоятельно воспроизводишь его в настоящем.

И если не можешь справиться сам, ищешь духовных учителей или терапевта, с которыми уже играешь по правилам, без обид и манипуляций.

Задаёшь себе непростые вопросы о том, для чего ты находишься в тех или иных отношениях. Не для того ли, чтобы возложить на других бремя заботы о себе вместо того, чтобы, наконец, взять его себе? Не для того ли, чтобы раскидать по миру части своей личности, не собирая их воедино?

И тогда начинается совсем другой путь. Другой уровень осознанности и другие результаты.

У обиды один результат — застревание в моменте. У безысходности, смирения и ответственности — совсем другой. И выбор каждый делает сам.

Каждый человек хотя бы раз в жизни сталкивался с необязательностью и непорядочностью по отношению к нему. Обман ожиданий разными людьми переживается по-разному. Кто-то забывает об этом спустя короткое время, а кто-то запоминает на всю жизнь. Реакция на невыполненные обещания зависит от личности обманутого и от размера нанесенного ему вреда.

Сталкиваясь с обманом, человек испытывает негативные чувства по отношению к обманщику. Но не стоит делать скоропалительных выводов. Возможно, у обманщика были веские основания, которые не позволили ему сдержать данное слово.

Кроме уважительных причин, связанных с объективными обстоятельствами, особенностями личности, профессиональной деятельностью и т.д., создающими препятствия для , существует и другая причина.

Она заключается в состоянии психического здоровья обещающего, нарушение которого приводит к изменению восприятия реальности. Особенно это касается людей, у которых психическое нарушение затронуло память, волевые процессы, эмоциональную и мотивационно-потребностную сферы. Само по себе нарушение, а также принимаемые этими людьми лекарственные препараты изменяют восприятие реальности, времени, пространства и пр.

Наличие психического отклонения не всегда ведет к изоляции человека от общества. Такой человек может проживать дома и ходить на работу. Благодаря хорошо подобранному лечению окружающие и не подозревают, что он страдает психическим расстройством. О таких особенностях здоровья не принято рассказывать. Незнание данной особенности приводит к тому, что окружающие относятся к такому человеку, как и ко всем остальным, не предполагая, что он не в состоянии вести себя иначе. Его необязательность вызывает обиды и злость, которые исчезают только тогда, когда становится известно состояние его здоровья.

Ожидая от человека выполнения обещаний, важно иметь твердую уверенность, что это обещание было дано, а не придумано ожидающим. Иногда человек придумывает за другого то, что тот должен сделать и ждет, чтобы это было сделано. Желая что-то получить, он полагает, что другой догадается об этом и исполнит ожидаемое. Не получив того, на что рассчитывал, человек обижается и начинает предъявлять претензии к тому, кто «ни сном, ни духом» не ведал, что от него этого ждут.

Прежде чем обижаться, необходимо убедиться, что тот, от кого ожидают каких-то действий, знает об этом и готов их совершить. Намерения обещающего может быть подтверждено его согласием в устной или письменной форме, с указанием сроков исполнения. Если такой договоренности нет, то не следует обижаться на человека, за то, что он не умеет читать мысли, иначе за необоснованные обвинения придется извиняться уже Вам.

Говоря о невыполненных обещаниях, следует упомянуть об особом виде обещаний, которые обещающий не планирует выполнять. Этот вид обещаний получил название – мошенничество. Суть данных обещаний состоит в получении выгоды путем обмана. Данное обещание реально исполнимо, но мошенник не планирует его исполнять. Его целью является добиться своего любым способом, не отдавая ничего взамен.

С мошенничеством можно столкнуться где угодно. Некоторым везет, и они легко отделываются, а у других вера мошеннику оборачивается жизненной трагедией. От мошенничества никто не застрахован.

Пережив мошенничество, одни люди перестают доверять всем подряд, а другие так и продолжают попадать в лапы мошенников. Мошенников не всегда просто распознать. Некоторые их приемы настолько виртуозны, что застраховаться от всего не получится, как ни старайся. Единственное правило, которое хоть как-то поможет себя обезопасить – не торопиться с принятием серьезных решений, не делать скоропалительных выводов, предоставлять себе время на обдумывание, без оглядки на мнение других, стараться собирать наиболее полную информацию.

С любым может случиться так, что он не сможет выполнить своего обещания. Какая бы причина для этого не была, не стоит осуждать человека. Следует оценить сам поступок и задуматься, нужно ли сохранять отношения с этим человеком.

Есть еще один вид обещаний, обещания самому себе. Человек обещает себе что-то сделать или что-то не делать, устанавливает сроки, но установленный срок наступает, а ничего не меняется. И снова человек дает себе обещания и все повторяется вновь. Причиной тому — отсутствие внутренней мотивации или .

Страх добиться успеха может сформироваться в детстве, если родители проявляли к ребенку внимание и заботились о нем только тогда, когда с ним случались неприятности или он болел. А когда с ним было все хорошо, на него не обращали внимания. Таким образом, у ребенка сформировалось убеждение, что лучше быть несчастным, чем счастливым. Вырастая, такой человек избегает успеха, боясь лишиться любви и внимания. Чтобы не иметь такой судьбы необходимо помнить, что счастье доступно каждому, и только от выбора человека зависит, будет ли он страдать или наслаждаться.

В любом случае, не стоит осуждать людей за их поступки, ведь Вы не знаете причину их совершения. Можно объективно оценить поступок, но не человека, его совершившего. Защищать свои границы и пресекать манипуляции необходимо, но делать это стоит так, чтобы не нарушать границы других.

В пражской школе Американский Английский

выдвижением и

экспрессивностью

Суть эффекта обманутого ожидания состоит в следующем: непрерывность, линейность речи означа­ет, что появление каждого отдельного элемента подготовлено предшествующими и само подготавливает последующие. Чита­тель его уже ожидает, а он заставляет ожидать и появления дру­гих. Последующее частично дано в предыдущем. При такой связи переходы от одного элемента к другому малозаметны, сознание как бы скользит по воспринимаемой информации. Однако если на этом фоне появляются элементы малой вероятности, то воз­никает нарушение непрерывности, которое действует подобно толчку: неподготовленное и неожиданное создает сопротивле­ние восприятию, преодоление этого сопротивления требует уси­лия со стороны читателя, а потому сильнее на него воздейству­ет.

Важным фактором является усиление ожидания непосред­ственно перед появлением элемента малой предсказуемости, т.е. увеличение упорядоченности элементов контекста. Отсюда воз­никают расположения последовательностей слов по линиям наивысшей и наименьшей вероятности.

Обманутое ожидание может наблюдаться на разных уровнях: 1) сюжетный уровень, 2) ритмико-синтаксический(поэзия), 3) уровни предложения или словосочетания(зегма, измененный фразеологизм), 4) лексический уровень(выбор слов из разных функц.стилей) Этот тип выдвдвижения выдвинул Роман Якобсон. Обманутое ожидание – нарушение предсказуемости, норма, логической последовательности. В поэтич. Произвед.эффект обманутого ожидания проявляется в смене ритмического рисунка и типов рифмы.

Обманутое ожидание может быть также представлено в поэти­ческом тексте явлением переноса. Действительно, в поэзии пра­вилом является соответствие смыслового и синтаксического чле­нения речи его метрическому членению. В соответствии с этим в конце строк обычна пауза. Нарушение этого соответствия - так называемый перенос (франц. enjambement - зашагивание, от enjamber - перешагнуть) - состоит в переносе на следующую строку или даже в следующую строфу слов, грамматически и логически связанных с концом предыдущей, что ослабляет воз­можность паузы в конце строки. Обычная размеренность наруша­ется. От­сутствие привычной паузы в конце строки заставляет читателя фиксировать внимание на отрезке речи, построенном не так, как он ожидает. Переход к новой мысли или эмоции или дальней­шее развитие уже начатого при этом не сглаживается, а напро­тив, становится более заметным в силу своей неожиданности.

Выдающаяся черта – метод исследования по принципу выд.черты, разработан Лео Шпитцера. Представляет собой челночную методику (филологический круг) Основан на следующих принципах: в тесте выделяются «выдающиеся» места, яркие, неожиданные, кот. служат отправной точкой анализа, редкие, незнакомые слова, архаизмы, неологизмы, сленг, имена собственные.

13. Типы выдвижения. Интертекстуально­сть.

Не только для стилистики, но и для всей современной на­уки в целом характерен системный подход, т.е. исследование не отдельных элементов, и даже не взаимосвязи элементов, а целых сложных систем взаимосвязанных и взаимообусловлен­ных элементов, образующих внутренне организованные слож­ные единства. Сложная структура содержания требует и сложной системы выражения и переда­ется не отдельными элементами, а их взаимодействием в сооб­щении в целом. Смысл сообщения, подобно смыслу идиомы, не есть простая сумма смыслов его частей. Признание стилистических приемов за высший уровень толкования текста отображает познание по типу рассмотрения отдельных элементов. При описании текста как целостной единицы необходимы принципы более широко­го охвата.

Развитие типов выдвижение происходило в разных школах: в английском языкознании, пражской школе, и американском языкознании. В пражской школе это явление называлась деавтоматизацией лингвистического кода- средство обращения внимания на форму. При выдвижении внимание читателя привлекается к формальным средствам через кот. передается средства, и от читателя требуется усилие, чтобы инф-цию декодировать. Американский ученый Garvin говорит, что выдвижение это стимул, неожиданный в данной культуре, а потому мобилизует внимание. Английский ученый Halliday определяет выдвижение как мотивированное подчеркивание. G.Leech трактует выдвижение как нарушение нормы. Он внес большой вклад в разработку типов выдвижения, но не всегда последовательный, он не разграничивает выдвижение и стил.ср-ва. В стил.декодирования(автор Арнольд) эти точки зрения систематизировала и уточнила.

В качестве таких принципов стилистика декодирования пред­лагает принципы выдвижения. Под выдвижением понимается способы формальной организации текста, фокусирующие внимание чи­тателя на определенных элементах сообщения и устанавливаю­щие семантически релевантные отношения между элементами одного или чаще разных уровней. Общие функции типов выдвижения состоят в следующем:

1. Они устанавливают иерархию значений и элементов внут­ри текста, т.е. выдвигают на первый план особенно важ­ные части сообщения.

2. Они обеспечивают связность и целостность текста и в то же время сегментируют текст, делая его более удобным для восприятия, и устанавливают связи между частями текста и между целым текстом и его отдельными составляющи­ми.

3. Защищают сообщение от помех и облегчают декодирова­ние, создавая такую упорядоченность информации, бла­годаря которой читатель сможет расшифровать ранее не­известные ему элементы кода.

4. Выдвижение образует эстетический контекст и выполняет целый ряд смысловых функций, одной из которых, в дополнение к уже перечисленным, является экспрессивность. Под экспрессивностью мы понимаем такое свойство тек­ста или части текста, которое передает смысл с увеличен­ной интенсивностью и имеет своим результатом эмоцио­нальное или логическое усиление, которое может быть или не быть образным. Главными и наиболее изученными типами выдвижения яв­ляются сцепление, конвергенция и обманутое ожидание.

Интертекстуальность это включение в текст целых других текстов с иным субъектом речи, либо их фрагментов в виде цитат, реминисценций и аллюзий. Одной из причин неразработанности теории интертекс­туальности как проблемы композиционно-стилистической яв­ляется большое разнообразие размеров, форм и функций включения «другого голоса».Автор школы Арнольд.

Включения особенно различны по длине. Это может быть одно какое-то взятое в кавычки «чужое слово» или целый ро­ман внутри другого романа («Мастер и Маргарита» Булгакова, «Дар» Набокова). Включение может быть маркировано указанием на источник в тексте или в специальных комментариях автора, но нередко читателю приходится самому догадываться о перво­начальном тексте, как, например, в пародиях, и тогда эта ак­тивная работа читателя становится фактором, повышающим удовольствие от чтения. Цитаты могут весьма разнообразно пе­реосмысляться, трансформироваться, сокращаться, приводиться фрагментами.

Другой причиной неразработанности этой тематики является большая сложность и разнообразие модальностей функций и импликаций - оценочных, характерологических, композицион­ных, идейных. Бахтин очень образно трактует каждый текст как диалог. Диалогичность, по его мне­нию, состоит в том, что каждое высказывание можно в самом широком смысле рассматривать как ответ на все предшествую­щие высказывания в данной сфере, что, конечно, очень спра­ведливо не только для художественных, но и особенно для на­учных текстов.

Интертекстуальность тесно связана с импликацией и многими другими категориями текста, например, с паро­дийностью, и языка - с фразеологией и крылатыми сло­вами.